Юрий трутнев ученый. Юрий алексеевич трутнев
Раков Василий Иванович
(1909–1996)
Дважды Герой Советского Союза (1940, 1944). Генерал-майор авиации (1958), доктор военно-морских наук (1967), профессор (1969), морской летчик.
Родился 8 февраля 1909 г. в дер. Большое Кузнечково, ныне Кувшинского р-на Калининской (Тверской) обл. в семье служащего. Русский.
Член ВКП(б) с 1932 г. Окончил среднюю школу и школу ФЗУ. В 1928 г. поступил в Военно-теоретическую школу летчиков в Ленинграде, с 1929 г. продолжил учебу в Качинской военной школе летчиков, затем в Ейской школе морских летчиков, которую окончил в 1931 г. В 1938 г. окончил Высшие авиационные курсы усовершенствования ВВС РККА в Липецке.
Участник советско-финляндской войны (1939–1940 гг.). За мужество и героизм, проявленные при выполнении боевых заданий, командиру эскадрильи 57-го бомбардировочного авиационного полка (ВВС Балтийского флота) майору В.И. Ракову 7 февраля 1940 г. присвоено звание Герой Советского Союза. В 1942 г. окончил Военно-морскую академию.
В годы Великой Отечественной войны командир 12-го гвардейского пикировочно-бомбардировочного авиационного полка (8-я минно-торпедная авиационная дивизия, ВВС Балтийского флота) гвардии подполковник В.И. Раков к июлю 1944 г. совершил 68 боевых вылетов, потопил броненосец береговой обороны противника, 22 июля 1944 г. был награжден второй медалью "Золотая Звезда".
В общей сложности совершил свыше 170 боевых вылетов, участвовал в потоплении 12 кораблей и судов противника. После войны командовал авиационными соединениями ВМФ. В 1946 г. окончил Военную академию Генерального штаба. С ноября 1948 г. по февраль 1970 г. – на преподавательской работе в Военно-морской академии.
Награжден двумя орденами Ленина, тремя орденами Красного Знамени, орденами Отечественной войны 1-й степени и Красной Звезды. Бронзовый бюст установлен в Ленинграде, где В.И. Раков жил до конца своей жизни. Почетный гражданин Санкт-Петербурга (1996).
Авиация Российского флота. Кн. 2. СПб., 2001, с. 183–190.
Варганов Ю.В. и др. Военно-морская академия на службе Отечеству. Можайск, 2001, с. 103.
Герои Великой Отечественной войны, 1941–1945: Страницы биографий. Рек. библиогр. указ. М., 1981, с. 63, 64.
Герои войны. Таллин, 1984, с. 298–299.
Герои Советского Союза. Т. 2. М., 1988, с. 344–345.
Герои Советского Союза Военно-Морского Флота. 1937–1945. М., 1977, с. 14–15.
Дважды Герои Советского Союза. М., 1973, с. 170–171.
Калиниченко А.Ф. Герои неба. Калининград, 1982, с. 29–57.
Мельников В. Т. Учили бить и побеждать противника. СПб., 2004, с. 12–15.
Словарь биографический морской. СПб., 2000, с. 324.
Федоров М.Р. Морской некрополь Петербурга. СПб., 2003, с. 235–236.
Василий Иванович Раков ( -) - лётчик, дважды Герой Советского Союза , генерал-майор авиации (1949). Автор книг: «Крылья над морем», «Над морем и сушей», «В авиации - моя жизнь».
Биография
Родился в семье служащего. Детство и юность провёл в деревне Большое Кузнечково, ныне Кувшинского района Тверской области . Окончил среднюю школу и школу ФЗУ.
7 февраля 1940 года присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 278).он любил появляться над ними из-за леса, со стороны глубокого тыла, и самое имя его вошло в лозунг балтийских лётчиков: «Будем гада всякого бомбить не хуже Ракова».
- Соболев Л. Третье поколение (Из фронтовых записей), ч. II // . - М .: Высшая школа, 1983. - 472 с.
Бронзовый бюст установлен на Аллее Героев Московского парка Победы в Санкт-Петербурге.
Источники
. Сайт «Герои Страны ».
- Использованы материалы «Советской военной энциклопедии » .
- Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов . - М .: Воениздат , 1988. - Т. 2 /Любов - Ящук/. - 863 с. - 100 000 экз. - ISBN 5-203-00536-2 .
|
||||||||||||||||||||||||||
Напишите отзыв о статье "Раков, Василий Иванович"
Отрывок, характеризующий Раков, Василий Иванович
«Ежели она подойдет прежде к своей кузине, а потом к другой даме, то она будет моей женой», сказал совершенно неожиданно сам себе князь Андрей, глядя на нее. Она подошла прежде к кузине.«Какой вздор иногда приходит в голову! подумал князь Андрей; но верно только то, что эта девушка так мила, так особенна, что она не протанцует здесь месяца и выйдет замуж… Это здесь редкость», думал он, когда Наташа, поправляя откинувшуюся у корсажа розу, усаживалась подле него.
В конце котильона старый граф подошел в своем синем фраке к танцующим. Он пригласил к себе князя Андрея и спросил у дочери, весело ли ей? Наташа не ответила и только улыбнулась такой улыбкой, которая с упреком говорила: «как можно было спрашивать об этом?»
– Так весело, как никогда в жизни! – сказала она, и князь Андрей заметил, как быстро поднялись было ее худые руки, чтобы обнять отца и тотчас же опустились. Наташа была так счастлива, как никогда еще в жизни. Она была на той высшей ступени счастия, когда человек делается вполне доверчив и не верит в возможность зла, несчастия и горя.
Пьер на этом бале в первый раз почувствовал себя оскорбленным тем положением, которое занимала его жена в высших сферах. Он был угрюм и рассеян. Поперек лба его была широкая складка, и он, стоя у окна, смотрел через очки, никого не видя.
Наташа, направляясь к ужину, прошла мимо его.
Мрачное, несчастное лицо Пьера поразило ее. Она остановилась против него. Ей хотелось помочь ему, передать ему излишек своего счастия.
– Как весело, граф, – сказала она, – не правда ли?
Пьер рассеянно улыбнулся, очевидно не понимая того, что ему говорили.
– Да, я очень рад, – сказал он.
«Как могут они быть недовольны чем то, думала Наташа. Особенно такой хороший, как этот Безухов?» На глаза Наташи все бывшие на бале были одинаково добрые, милые, прекрасные люди, любящие друг друга: никто не мог обидеть друг друга, и потому все должны были быть счастливы.
На другой день князь Андрей вспомнил вчерашний бал, но не на долго остановился на нем мыслями. «Да, очень блестящий был бал. И еще… да, Ростова очень мила. Что то в ней есть свежее, особенное, не петербургское, отличающее ее». Вот всё, что он думал о вчерашнем бале, и напившись чаю, сел за работу.
Но от усталости или бессонницы (день был нехороший для занятий, и князь Андрей ничего не мог делать) он всё критиковал сам свою работу, как это часто с ним бывало, и рад был, когда услыхал, что кто то приехал.
Приехавший был Бицкий, служивший в различных комиссиях, бывавший во всех обществах Петербурга, страстный поклонник новых идей и Сперанского и озабоченный вестовщик Петербурга, один из тех людей, которые выбирают направление как платье – по моде, но которые по этому то кажутся самыми горячими партизанами направлений. Он озабоченно, едва успев снять шляпу, вбежал к князю Андрею и тотчас же начал говорить. Он только что узнал подробности заседания государственного совета нынешнего утра, открытого государем, и с восторгом рассказывал о том. Речь государя была необычайна. Это была одна из тех речей, которые произносятся только конституционными монархами. «Государь прямо сказал, что совет и сенат суть государственные сословия; он сказал, что правление должно иметь основанием не произвол, а твердые начала. Государь сказал, что финансы должны быть преобразованы и отчеты быть публичны», рассказывал Бицкий, ударяя на известные слова и значительно раскрывая глаза.
– Да, нынешнее событие есть эра, величайшая эра в нашей истории, – заключил он.
Князь Андрей слушал рассказ об открытии государственного совета, которого он ожидал с таким нетерпением и которому приписывал такую важность, и удивлялся, что событие это теперь, когда оно совершилось, не только не трогало его, но представлялось ему более чем ничтожным. Он с тихой насмешкой слушал восторженный рассказ Бицкого. Самая простая мысль приходила ему в голову: «Какое дело мне и Бицкому, какое дело нам до того, что государю угодно было сказать в совете! Разве всё это может сделать меня счастливее и лучше?»
И это простое рассуждение вдруг уничтожило для князя Андрея весь прежний интерес совершаемых преобразований. В этот же день князь Андрей должен был обедать у Сперанского «en petit comite«, [в маленьком собрании,] как ему сказал хозяин, приглашая его. Обед этот в семейном и дружеском кругу человека, которым он так восхищался, прежде очень интересовал князя Андрея, тем более что до сих пор он не видал Сперанского в его домашнем быту; но теперь ему не хотелось ехать.
